Автор: Катерина САШИНА
Поход в этот театр всегда похож на сюрприз – никогда не знаешь, что преподнесет тебе то или иное произведение. Особенно если речь идет о древнегреческой трагедии, драме или комедии. Режиссер-постановщик театра «Свободное пространство» Александр Михайлов решил рискнуть и поставить на большой сцене «Алкесту» – один из знаменитых мифов Эллады. После спектакля мы поговорили о международном фестивале на Кипре, планах на следующих год и своих театральных приоритетах.
– Александр Алексеевич, в этом году один из ваших спектаклей принял участие в международном фестивале «Драмы Древней Греции».
– Да, в этом году мы возили нашу «Алкесту» на Кипр на XIV международный театральный фестиваль «Драмы Древней Греции». Попасть туда крайне сложно. Заявки на участие поступают со всего мира. Но нам повезло, нас пригласили. Фестиваль идет месяц. Каждый театр приезжает только на три дня. Поэтому друг друга практически невозможно увидеть. Потом узнаешь о тех или иных спектаклях из рецензий. Интерес к фестивалю очень большой. И мы были третьим театром из России. Первыми, кто туда попал, стала Таганка со своей «Медеей». Потом театр из Санкт-Петербурга привозил «Царя Эдипа».
– Спектакль получился очень ярким и красочным, несмотря на смерть и горе.
– Почему несмотря? Именно благодаря этому. К примеру, во многих произведениях Шекспира в конце гора трупов, но никто из зала не выходит с ощущением ужаса. Наоборот, в конце обязательно катарсис. К тому же это не трагедия, а музыкальная драма. Здесь смешение жанров. Начинается все как трагедия, потом вдруг вплетаются очень мощные комические сцены. И заканчивается все розыгрышем Геракла. И только в самом конце появляется ощущение мистической благодати, которая нисходит на героев. По сути это такая трагикомедия, где трагическая действительность соединена с комическим.
– В следующем году планируете еще раз принять участие в фестивале?
– Нет, сейчас мы не занимаемся Древней Грецией. А через год посмотрим. И если будем что-то делать, то, возможно, что-то более трагическое.
– Александр Алексеевич, зрители охотнее идут на легкие спектакли, нежели на сложные?
– Да бог его знает. Может быть. Понимаете, мы же развлекательным репертуаром никогда не занимались. Конечно, мы ставим комедии, оперетты или даже водевили, но все равно в основу мы выбираем хороший материал, а не какую-то ерунду.
– Имидж театра важнее?
– Да. Так называемые кассовые, бульварные комедии мы не ставим. Потому что это, что называется, пилить сук, на котором сидишь. Три раза приведешь зрителя на подобную лабуду, а потом они совсем перестанут ходить сюда. А потом у нас же все-таки есть своя театральная публика. И она всегда приходит для того, чтобы совершить какую-то душевную работу. Думаю, у нас вряд ли появятся спектакли в стиле «Пижама на шестерых», «Амаретто» и так далее. Либо это настолько виртуозно должно быть сделано, чтобы блистательная игра актеров и режиссура скрывали все несовершенство драматургического материала. Либо этого не надо делать вообще.
– Угодить и понравиться каждому невозможно. Это утопия.
– Я с вами полностью согласен. Когда я был совсем молодым, наш учитель – главный режиссер московского театра Маяковского Андрей Александрович Гончаров говорил, что были и такие времена, когда на спектаклях Всеволода Мейерхольда (российский и советский режиссер и актер, народный артист республики. – Прим. автора.) были полупустые, а иногда и вовсе пустые залы. Это было просто слишком круто для того времени. Но это не означает, что спектакли были плохими. Спектакли были замечательные, и артисты потрясающие, и влияние на театральное искусство в целом поразительное. Но вот публика того времени достаточно консервативно реагировала на его спектакли.
– У каждого спектакля есть свой зритель.
– Совершенно верно. И сегодня особенно важно найти своего зрителя и ему предложить то, что он будет смотреть. Не бывает такого, что спектакль нравится абсолютно всем.
Загрузка ...