Автор: Редакция
Стихи и проза авторов литературной студии «Слово» (пос. Нарышкино)
Валентина Цуканова
* * *
Нет причин быть больше
осторожной,
Нет вопросов сложных
и простых,
Распростится будущее
с прошлым
Отраженьем в зеркалах пустых.
Тихо вспыхнут всполохи
зарницы,
И тогда, продумав каждый шаг,
Я пройду, не узнавая лица,
С блеском лихорадочным
в глазах.
Вспоминая прошлого утраты,
Зависть, сплетни, в общем,
всякий бред,
Я пройду ни в чем
не виноватой…
Лишь любви, как не было,
так нет…
Что за счастьем мне теперь
гоняться?
Ведь оно «дышало» за спиной.
Оглянусь: а мог на век остаться
Теплый вечер, оброненный
мной…
* * *
За датою дата
Простой человеческий путь…
Все больше «когда-то»,
Все меньше «когда-нибудь».
Ненастье внезапно,
Но к людям, как прежде, добра,
Все крохотней «завтра»
И все необъятней «вчера».
Найти бы опору
Для этой предзимней поры…
Как долго мы «в гору»,
Зачем же так быстро «с горы»?
Остаток терпенья
Щемит где-то в левом боку,
Все реже «успею»…
И все невозможней «смогу»…
Романс
Поле в тумане белесом,
Мечется дождик косой.
Это российская осень
Средней идет полосой.
И опустевшая нива
Кормит оставшихся птиц.
Маятно мне и тоскливо,
Колосом падаю ниц.
Что растревожило душу?
Твой запоздалый упрек?
Может быть, слово нарушила?
Но ты его сам не берег!
Может быть, птицы кричали:
«Надо вставать и взлетать!»
Может, с собой обещали
Взять?.. Не сумела понять…
Блеклость осеннего света,
Грусть уходящего дня.
Как же все будет на свете,
Если не станет меня?
Тамара Виноградова
* * *
Где таежная речка шумит,
Где качаются кедры высокие,
Под горой деревенька стоит,
Там осталось родное, далекое…
Белоснежный узор облаков
Над лесными озерами синими,
Бесконечное море снегов,
Утонувших в серебряном инее.
На широких прибрежных лугах
Заблудившись, несчетными
сутками
Спят душистого снега стога,
Мглой белесой, студеной
окутаны.
Под окошком звенят снегири,
Копошатся всё в гроздьях
рябиновых,
И токуют в лесу глухари
На восходе морозном,
рубиновом.
Зимний сон
Светила полная луна,
Метель кружилась.
Тревожно было, не до сна,
Глаза прикрыла…
Метель, взметнувшись
над землей
В полете смелом,
Явилась женщиной босой
В хитоне белом.
Снежинки таяли во мгле,
Луна смотрела,
Кружилась женщина в пурге
В сиянье белом.
И столько было красоты
И вдохновенья,
Обворожительной мечты
В ее движеньях!
Волос серебряный поток
В метели зыбкой,
И форм причудливый излом
В движеньях гибких.
А сколько грациозных па
В порывах нежных!
Томленье, грусть, печаль,
мольба –
В балете снежном.
Глаза открыла в темноте –
Ушло виденье.
Осталось в зыбком полусне
Воображенье.
Мерцали звезды в вышине,
Луна дрожала.
Сорвавшись, в гулкой тишине
Звезда упала.
Иван Купала
Лето июльское плещется зрелое,
Просятся травы в стога,
Вишни наполнились
сладостью спелою,
Тают под солнцем в садах.
Белы березы развесили
косыньки,
Томно листвой шевелят,
Ягод клубничные алые россыпи
Запахом сладким манят.
Завтра гулянья, гаданья,
купания,
Будем костры разжигать,
Стану я звездною ночью
купальною
Чудо-веночек вязать.
Я одолень-траву, сказку
заветную,
С мятой в веночек вплету.
Нежно фиалку с полынною
веточкой
Рядом с душицей воткну.
А на рассвете росой
серебристою
Я свой венок окроплю,
Жаркого солнышка нитью
лучистою
Каждый листочек скреплю.
В речку глубокую бережно,
с нежностью
Я свой венок опущу.
С тайным желанием,
с тайной надеждою
Счастья, любви попрошу.
Детство
Снова вижу я сон:
Дом под старой лохматою елью,
Запах дикой малины
И запах кедровой смолы.
Там когда-то зимою
Так зло завывали метели,
Но отнять сказку детства
Они у меня не смогли.
Там в заросшем пруду,
В тишине тростников
полусонных,
Как зеркальный затон,
Серебрилась под зыбью вода,
А на синих волнах,
Средь кувшинок, луной
озаренных,
Все качалась лениво,
Купаясь, Ночная Звезда.
Жизнь, как день, пронеслась,
Время тает струей неуемной,
Шорох теплых дождей
И звенящих порош череда.
И жемчужной Звезды,
Что купалась в пруду
ночью темной,
В хороводе светил
Я уже не найду никогда.
Андрей Ахобадзе
Осеннее утро
Старый, старый парк.
Воздух прозрачен и холоден. Осенний воздух. То тут, то там, тревожимые легким дыханием ветра, серебряно вспыхивают паутинки – одна другой краше. Вопреки стараниям пауков, все их ловчие снасти удивительно схожи меж собой. Однако это ничуть не умаляет их общей красоты. Как правило, невидимая, ранним утром паутина обретает отчетливую зримость: ее выдает роса, мельчайшим бисером оседающая на тонких и вместе с тем прочных нитях. Паутина проступает в воздухе невесомой узорчатой сетью, продуманно-сотканной и похожей скорее на снежинку, нежели на ловушку. Но именно ею она и является, и единственное ею предназначение – не дать жертве, по глупости или неосторожности в нее угодившей, покинуть сотканные в затейливый рисунок нити.
Слышится перестук дятлов, словно они не пропитанья ищут, а буднично переговариваются. Постучав на одном дереве, дятел обычно перепархивает на другое, где вновь принимается за свое шумное занятие. Он скачет по дереву с завидной легкостью, как вниз, так и вверх, по-кошачьи ловко цепляясь острыми коготками за испещренную бороздками кору. Время от времени дятел замирает, и только голова его, увенчанная нарядной красной шапочкой, настороженно вертится по сторонам, выискивая опасность и взблескивая черными, как мокрая черника, глазами.
Спустя непродолжительное время, убедившись в отсутствии угрозы, дятел возвращается к прерванному делу. Звук стука усиливается, а частота его возносится, да так, что окончательно лишает возможности различить отдельные удары.
Утро стоит безветренное и, казалось бы, сулит багряным листьям покой, но, как выясняется, тех сотрясений, что вызвал хлопотливый дятел, вполне достаточно, чтобы сорвать их в недолгий полет. Листья кружат, словно танцуют. И танец этот поистине прекрасен. Но ничего не может длиться вечно. И вот уже они ложатся на землю, и без того устланную их друзьями.
Старый парк дремлет. Старому парку предстоит долгий, наполненный белыми образами сон. Но время еще есть, и он старается впитать в себя каждое мгновение бодрствования.
По тропинкам, шурша листвой, неторопливо прогуливаются люди. Они передвигаются неспешно и в абсолютном молчании, не желая своими разговорами нарушать шуршанья листвы.
Одна из пар останавливается напротив оголившегося куста орешника, непонятно как очутившегося в парке, и смотрит на кисейное паучье прядево. Почуяв чужое внимание, крохотный паучок устремляется вниз. Сноровисто травя нить, он опускается все ниже и ниже, и, наконец, достигает земли. Обрывает связь со своим импровизированным тросом и ныряет под выгнутый куполом кленовый лист.
Люди улыбаются и возобновляют движение. Они шествуют по тропе все дальше и дальше и вскоре вовсе покидают парк. Но старый парк на них не обижается. Он мудр и знает, что люди обязательно вернутся. Пусть не сейчас, пусть потом, но это непременно случится. Он знает, что зимний сон пролетит незаметно, и что, сбросив его оковы, он воспрянет вновь.
Именно за это старый парк так любит осень – за то, что сон, ею дарованный, скрадывает ожидание прихода весны, которую он любит еще сильнее.
Загрузка ...