Автор: Алексей Кузьмин
О том, что хлеб подорожает, начали говорить с середины лета. При этом каждый участник «хлебной цепочки» кивает на другого. Дескать, он виноват в подорожании, а мы работаем себе в убыток: аграрии – на мукомолов, мукомолы – на пекарей, а те – на торговые сети. В нашем якобы благополучном с точки зрения производства зерна крае рост цен на продукты из него воспринимается особенно болезненно.
Высокая цена и низкое качество
Председатель Российского зернового союза Аркадий Злочевский на днях заявил, что минимальная цена батона, который сегодня стоит примерно 20 рублей, должна составлять как минимум 35 рублей. Аргументировал он свое высказывание тем, что сегодня российский хлеб – один из самых дешевых в мире. Еще один аргумент: российский хлеб стоит в пять раз дешевле американского и в семь раз меньше европейского. А отечественные производители, по словам Злочевского, не покрывают издержек.
Во что-то хорошее мы верим с трудом – жизнь приучила. А в то, что цены вырастут, верим сразу. Высказывались соображения, что рост будет где-то в пределах 10–15 процентов. Это понятно: цены на топливо, повышение НДС, подорожание электроэнергии, газа… Когда же глава Российского зернового союза завел речь о ценовом скачке сразу на 75 процентов, это был шок. Политики и чиновники в один голос стали уверять: не допустим взрывного роста стоимости незаменимого для россиян продукта. Впрочем, они также убедительно говорили про бензин.
Действительно, повышение стоимости хлеба на 75 процентов может спровоцировать социальное напряжение и повлечет за собой острое усиление инфляции и качественное снижение уровня жизни значительной (если не большей) части населения. Нельзя не учитывать, что более 60 процентов граждан страны считают каждую копейку и четко знают стоимость продуктовой корзины. Соответственно, реакция на повышение цен всегда острая. Однако это вовсе не говорит о том, что ценовому скачку не бывать. Хлеб – товар с очень низкой эластичностью: при увеличении цен спрос практически не меняется, так как это товар первой необходимости. Заменить его нечем и отказаться нельзя. Поэтому велик соблазн поднимать на него цены – покупать не перестанут.
При этом качество нашего хлеба довольно низкое. Для его производства чаще всего используется зерно третьего класса, а бывает, что применяется и фураж. Качественная пшеница первого и второго классов по большей части уходит на экспорт. Принятый новый ГОСТ на зерно пшеницы (он вступил в силу 1 июля) допускает даже использование кормового зерна пятого класса для хлебопекарной муки. Для сравнения: на известной французской бирже MATIF, где торгуют пшеницей для выпекания хлеба, зерна с клейковиной ниже 28 процентов (это наш второй класс) не бывает.
Золотое зерно
В Министерстве сельского хозяйства информацию о предполагаемом повышении цен на хлеб комментируют не очень охотно. Чиновники отвечают, что подорожание хлеба, муки и макаронных изделий неизбежно по объективным причинам. Стоимость их до конца 2018-го и в начале следующего года будет зависеть от цен на материально-технические ресурсы.
Что касается зерна, то средние цены на пшеницу уже бьют рекорды. Они значительно выросли как по сравнению с июлем этого года, так и с августом прошлого. Минсельхоз РФ сообщил о согласовании с Федеральной антимонопольной службой предельных уровней минимальных цен на зерно урожая-2018 в целях проведения государственных закупочных интервенций в 2018–2019 годах, и они уже сейчас значительно ниже тех, что сложились на рынке (пшеница мягкая, за тонну без НДС: первого класса – 9909 рублей, второго класса – 9000 рублей, третьего класса – 8091 рубль, четвертого класса – 6909 рублей, пятого класса – 5818 рублей, рожь не ниже третьего класса – 5364 рубля).
Как поясняет исполнительный директор Русского продовольственного союза Дмитрий Востриков, зерно дорожает из-за того, что изменился курс валюты и снизился прогноз на урожай в этом году. Так, пшеница третьего класса сейчас стоит около 12 рублей за килограмм, тогда как в начале августа ее продавали за 10 рублей, а годом ранее – за 9 рублей. Вслед за зерном дорожает мука, отгрузочная цена которой уже увеличилась с 15 до 16 рублей за килограмм, и прогнозируется дальнейшее увеличение. Эти тенденции не могут не отразиться на стоимости конечного продукта.
Видимо, нам придется смириться с данностью: хороший хлеб стоит дорого и не всем по карману. Однако в регионе, где стабильно научились выращивать плюс минус три миллиона тонн зерна, такое положение всегда будет восприниматься как вопиющая несправедливость. Исправить эту несправедливость можно лишь одним способом: увеличить доходы населения как минимум раза в два. То есть до такого уровня, чтобы рост цен не только до 35 рублей за батон, но и до 50–60 не казался слишком обременительным. Насколько нам известно, такой стратегической задачи наши власти ни разу не озвучивали. Производство трех миллионов тонн зерна выдается за следствие умелого, инициативного руководства, высокого организаторского мастерства, за подтверждение разумности экономической политики в области. Но если спокойно и мало-мальски основательно проанализировать истинные итоги сельской экономики Орловщины, то убедишься, что уровень руководства крайне низок.
Сомнительные достижения
Факты говорят не о разумном, умелом хозяйствовании, а о чрезвычайном происшествии в важнейшей отрасли аграрного сектора – в животноводстве. И говорят они о беде, которую не прикрывать бы отдельными успехами, а назвать своим именем, осмыслить ее причины. У нас ведь практически полностью уничтожена некогда высокорентабельная и мощная отрасль – птицеводство. Скукожилось до фактически районного уровня производство говядины и молока. Нельзя ведь брать для анализа произвольные данные, выгодные направления, как это часто делается. Ибо так можно составить нужную для престижа мозаику, но правдивой картины не получишь.
Грех преподносить как выдающееся достижение производство того зерна, что должно было стать основой для развития собственного животноводства, но продается как сырье на сторону, в том числе и за рубеж. При этом основную часть прибыли получают не те, кто зерно выращивает, а те, кто его продает. Ему бы, этому зерну, в орловский фуражный сусек, а оттуда на птицефабрики, животноводческие комплексы. Да вот беда – стадо коров давно исчезло за воротами мясокомбинатов: их у нас осталось в несколько раз меньше, чем в послевоенном 1946 году.
Энергия аграрного блока правительства области направляется чаще не на выяснение истины, а на поиски оправдания существующего положения. Причем добывается оно порой ценой потери логики и здравого смысла. В рыночной экономике считают не тонны полученной продукции, а затраты и вырученные от продажи деньги. Миллионы тонн даже такого востребованного продукта, как зерно, могут принести не только прибыль, но и убытки, а вместе с ними и бедность.
Не все потеряно
Пока мы вынуждены констатировать: у самой перспективной отрасли экономики региона – аграрного сектора – море проблем. Одни накапливались годами, другие – порождение глобальных экономических процессов. Хотя при всем этом некоторые положительные сдвиги в сельскохозяйственном производстве присутствуют. Достаточно побывать в не так давно отсталых в экономическом смысле районах: Знаменском, Хотынецком, Болховском – да и в любом другом районе области. Вы увидите, как строятся современные животноводческие комплексы, высокотехнологические зернохранилища и предприятия по приготовлению кормов. Да и ассортимент, что мы видим в магазинах, свидетельствует о том, что сельское хозяйство, пусть медленно и не без трудностей, развивается. Хотя это относительное благополучие довольно хрупкое.
Сейчас нам нужны новые пути развития отрасли. У нас есть возможность занять те ниши, которые еще не заняты отечественными производителями, где не укоренилась еще жесткая конкуренция. Это, прежде всего, семеноводство, ведь пока значительную часть семян приходится закупать в других странах. У нас же есть серьезные конкурентные преимущества. К примеру, имеется лучший в стране институт селекции зернобобовых и крупяных культур, есть знаменитая Шатиловская станция с ее вековым опытом районирования самых перспективных сортов для нашей климатической зоны…
В свое время в области была налажена стройная система производства семян в зерновом хозяйстве, картофелеводстве. Время разрушило это систему, разорвало наработанные связи, но навыки и наработки пока еще сохранились. У нас есть главный потенциал – знающие люди. Так что важнейшая задача аграрного блока правительства региона – выработать условия мотивации сельскохозяйственных производителей для широкой кооперации, чтобы занять те ниши, которые еще свободны. Нам нужно выходить на новый этап развития, чтобы не падали реальные доходы населения, чтобы цены на продукты не росли как на дрожжах.
Вано Крыладзе,
смотрящий по области:
Ах, если б знали в министерстве, что спагетти,
И ушки-рожки, и бисквиты – из зерна!
На круассанчики и прибамбасы эти
Во все пределы с урожаев шлет страна.
И не пшеничку пятисотых категорий,
Какою кормят здесь у нас отнюдь не скот…
Тогда б, наверное, ваще никто не спорил,
Сколь должен выложить за хлеб честной народ.
– Да знаем-знаем, что ячмень идет на пиво…
Для лошадей и лордов выращен овес.
А рожь – чтоб ржать на заседаниях ленивых,
Где обсуждают продовольственный вопрос.
Загрузка ...