Москва vs регионы

2018-09-27

Автор: Беседовала Наталья Балакирева

Споры о богатстве Москвы и скромной жизни в регионах не утихают. Новую порцию масла в огонь накануне выигранных им выборов, по сведениям СМИ, подлил мэр столицы Сергей Собянин, предложив собственную пенсионную реформу. По некоторым данным, она будет состоять в денежных доплатах женщинам и мужчинам в возрасте 55 и 60 лет. Не усугубит ли этот факт негативное отношение регионов к Москве? Поможет ли снижению регионального недовольства, возможно, реализуемое в будущем предложение министра финансов РФ забрать у Москвы часть доходов от налога на прибыль на исполнение майских указов? И, наконец, разрешима ли дилемма «столица – регионы» в принципе? Об этом и не только читайте в интервью с первым вице-президентом Центра политических технологий Алексеем Макаркиным.



Страсти по пенсии
– Алексей Владимирович, внесение поправок в пенсионное законодательство вызвало небывалый всплеск недовольства россиян. На этом неспокойном фоне не столь давно появилась информация о том, что избранный на новый срок мэр Сергей Собянин намерен провести собственную пенсионную реформу в Москве. Как мне кажется, это может еще больше возмутить регионы. Так стоит ли вызывать недовольство жителей региональных центров России еще и этим фактом?
– Любой политик решает собственные задачи. Сергей Собянин баллотировался в Москве, и ему необходимо было выражать интересы москвичей, которые за него проголосовали. Кстати, вполне возможно, что этот фактор повлиял в числе других на рост поддержки кандидатуры Собянина на нынешних выборах по сравнению с предыдущими. (В 2013 году он был избран с результатом 51,37 процента, а в 2018-м уже набрал 70,17 процента голосов жителей столицы.)
Кстати, практика региональных надбавок не только московская – например, в Приморском крае их обещали ввести оба основных кандидата в губернаторы.
– Президент выступил за сохранение основных предпенсионных льгот для населения, снизил возраст выхода женщин на пенсию с 63-х до 60 лет, но кардинально ситуацию это не поменяло. Очевидно, что, берясь за пенсионную реформу, центральная власть не могла не осознавать эти риски, а значит, должна быть морально готова, что недовольство, особенно в регионах, одномоментно не рассосется. Когда все же, по вашим прогнозам, протестное движение может пойти на убыль?
– Я бы разделил протестные акции и протестные настроения. Акции уже идут на убыль, да они и изначально были не очень массовыми. В той же Москве выходили тысячи людей – но не десятки тысяч. До уровня столичного протеста 2011 года они не дотягивали. Причин несколько: люди не верят, что эти акции что-то изменят, многие уже выразили эмоцию в соцсетях, нет единого руководства (наоборот, противники реформы конкурируют между собой), есть страх, что за выход даже на санкционированную акцию могут наказать – если не государство, то собственный работодатель.
Что касается протестных настроений, то они никуда не уйдут и будут проявляться в самых разных видах – от голосования на выборах до ворчания на кухнях. Могут быть и новые протестные акции – если возникнут поводы, которые люди будут воспринимать эмоционально.

Замкнутый круг
– Не столь давно министр финансов России Антон Силуанов для выполнения майских указов президента РФ предложил забрать у Москвы часть доходов от налога на прибыль. Насколько в нынешнем моменте это реализуемо? И поможет ли это смягчить региональное недовольство?
– Посмотрим, пока рано говорить. Если это примут, то на региональное недовольство такое решение повлияет слабо, потому что у регионов проблем много, и изъятые у Москвы деньги их вряд ли решат.
– Существуют ли пути снижения концентрации ресурсов в Москве?
– А как поступить, когда наиболее активные и динамичные регионалы в немалой своей части стремятся в Москву. И, устроившись в городе, нередко ощущают себя еще большими москвичами, чем те, кто живет в Москве дольше. Возникает замкнутый круг. «Вымываемые» из регионов кадры становятся противниками переноса части федеральных учреждений в субъекты Федерации. Впрочем, это проблема не только России – в Китае есть серьезные противоречия между богатым побережьем и бедной глубинкой. Там тоже выравнивают, но разрыв остается.

Макрорегионы как панацея?
– Сможет ли создание макрорегионов как-то улучшить ситуацию с точки зрения выравнивания финансового положения регионов?
– Не уверен. Еще в советское время страна была разделена на экономические районы. Когда я учился в школе, то в РСФСР их было десять, когда заканчивал – одиннадцать (из Северо-Западного района выделили Северный). Сейчас их двенадцать (добавился Калининградский, который раньше был в одном регионе с Прибалтикой). При этом в советское время существовала плановая экономика, так что районы были нужны для территориального планирования. Сейчас экономика рыночная – ее принципы другие. Насколько удастся опираться на старые конструкции – большой вопрос.
Минэкономразвития предлагает делить Россию на четырнадцать макрорегионов. Но и в советское время стремление в Москву сдерживалось только пропиской и лимитами (помните, такое слово было – «лимитчики»). Сколько уже тогда было разговоров о бедах Нечерноземья. Сейчас же восстановить такие ограничения невозможно – народ за границу побежит.
– Создание макрорегионов вызывает недовольство как у некоторых губернаторов, так и у полпредов. Какие еще подводные камни могут встретиться на пути их формирования?
– Прежде всего, насколько это будет добровольный процесс. Здесь есть французский опыт, когда объединительные процессы стимулируются государством с помощью преференций. Но есть ли сейчас в распоряжении федерального центра достаточное количество пряников – с учетом того, что экономика фактически находится в стагнации (рост менее двух процентов для развивающейся экономики – это почти то же, что равно нулю).
Понятно, что губернаторы опасаются внедрения регионов административными методами, и может произойти попытка их фактического объединения. Полпреды тоже недовольны, потому что районирование предполагается осуществлять по экономическим основаниям – и макрорегионы не совпадут по границам с федеральными округами. Но и те, кто боится регионального сепаратизма, тоже недовольны, так как опасаются роста амбиций в рамках макрорегионов, экономических, а затем и политических.
В общем, пока больше вопросов, чем ответов. Посмотрим, что в конце концов получится – если у макрорегионов будут реальные полномочия, то предстоит реальная борьба за них. Если же это будут модифицированные экономические районы, то ситуация успокоится – но и особых перемен не будет. Вспомним, что в советское время экономическое районирование никак не мешало власти первого секретаря обкома во вверенной ему области.

Рецепт решения проблемы
– Озвучьте, пожалуйста, свой аналитический прогноз с точки зрения дилеммы «Москва – регионы». Разрешима ли она в принципе?
– Наверное, полностью неразрешимых проблем мало. Есть разные варианты. Например, в 1956 году в Бразилии президент Жуселину Кубичек начал строить новую столицу, чтобы избавиться от влияния традиционных элит Рио-де-Жанейро. И к 1960 году, когда закончился срок его полномочий, новый город Бразилиа был построен до такого уровня, что отступления назад не было. Кроме того, столица сразу стала престижным, модернистским проектом – город в виде самолета (хотя идеальную схему, понятно, сохранить не удалось – все же в рыночной экономике городская среда развивается по своим законам).
В России ситуация другая – вспомним, что не удалось реализовать даже куда более скромный проект переноса госучреждений в новую Москву. Была хорошая идея, чтобы инновационный центр был создан в Сибири (в Новосибирске или Томске), но в результате выбрали Сколково. Пока будут блокироваться даже скромные меры, перемен не будет.


Справка «ОВ»

Алексей Владимирович Макаркин – российский политолог и журналист. Родился 18 августа 1971 года в Москве. В 1993 году окончил историко-архивный институт РГГУ. С 1993 года – младший научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН. С 1994-го работал в газете «Сегодня». С 1995 года сотрудничает с фондом «Центр политических технологий». С 2004 года – вице-президент фонда.