Автор: Алексей Кузьмин
Мало кто знает, но в стране незаметно заканчивается очередная реформа. Вступают в силу поправки в закон об отходах производства и потребления. С 1 января в вашей платежке за жилищно-коммунальные услуги появится новая строка расходов. В ней мусор будет именоваться твердыми коммунальными отходами – ТКО. Что новый закон о мусоре значит для каждого из нас? Как бы ни убеждали нас чиновники в обратном, плата за мусор неизбежно увеличится, причем значительно. Система работы регионального оператора будет включать не только вывоз и захоронение бытового мусора, как сейчас. В тариф закладываются траты на обезвреживание, захоронение, транспортировку и сбыт мусора. А эту работу, как вы сами понимаете, никто бесплатно делать не будет.
На грани катастрофы?
Правительство Орловской области, когда в 2016 году реформа только стартовала, одним из первых отрапортовало о готовности к переходу на новые правила. Чиновники уверяли, что утверждена территориальная схема обращения с твердыми коммунальными отходами, региональный оператор полностью готов к работе по-новому. Еще бы! Сам экс-губернатор Потомский, которого величали мусорным королем, привел его в Орел. Остается только формально провести процедуру выбора регоператора. Но это, само собой, дело времени. Мол, как только Москва даст команду, выберем оператора, все будет в ажуре. Депутаты областного Совета похвальбе чиновников не перечили. Спустя два года оказалось, что на деле все выполнено с точностью до наоборот.
Сейчас Орловскую область называют в числе девятнадцати регионов России, где ситуация с мусором грозит катастрофой. Чиновников, которые бойко рассказывали о достижениях на мусорном поприще, в Орле уже нет. Однако наследие они оставили незавидное – решать проблемы приходится в авральном режиме. Безобразные помойки, которые по недоразумению называют контейнерными площадками, в нашем городе повсюду. О том, что Орел грязный, говорят давно и с возмущением. Мусор не нравится никому. А тем более стихийные свалки под носом.
На полигон, расположенный на окраине, вот уже сорок пять лет свозят мусор со всего города. По сто пятьдесят тысяч тонн в год. Все это засыпается землей, под которой мусор начинает гнить, разлагаться, выделять ядовитые соединения и отравлять все вокруг. Некоторые специалисты говорят, что отходы образовали за эти годы гору высотой 60 метров. Это многие миллионы тонн. Чего только не делают власти, чтобы предложить массу способов переработки отходов. Носятся с многочисленными идеями: расширить круг должностных лиц, имеющих право составлять протоколы при обнаружении тех, кто активно мусорит; запустить новые полигоны по переработке ТБО и промышленных отходов; построить мусоросжигающие заводы… Однако благие намерения так и остаются на стадии прожектов. Мы тщетно пытаемся отодвинуть от себя зловонные горы, а они тут как тут. Почему? Что нам надо менять: законодательство, направление ветра или нас самих, наш менталитет?
Есть оператор, нет тарифа
Областная программа обращения с отходами все-таки была принята. Ее обнародовали в марте этого года с некоторым опозданием. Все сделано оперативно и наспех, без опоры на серьезные исследования. И теперь темпы реализации «мусорной» реформы грозят Орлу отраслевым кризисом: уже в январе жители областного центра могут остаться один на один со своим мусором. Пока не утвержден тариф на вывоз ТКО для населения, управляющие организации не могут заключать с исполнителями договоры, без которых никто работать не станет. Однако дело не только в тарифе – контекст проблемы гораздо шире. Возникает ощущение, что мы вступаем в полосу нескончаемых реформ мусорной отрасли, когда принятые на законодательном уровне нормы, еще не вступив полностью в силу, начинают корректироваться или, как говорят те, кто их пролоббировал, совершенствоваться. Это серьезным образом дестабилизирует рынок.
В Орловской области региональным оператором будет ООО «УК «Зеленая роща». Но тариф, по которому предстоит работать компании, станет известен только после 20 декабря. Конечную стоимость пока рассчитывают, чтобы утвердить в управлении по тарифам и ценовой политике региона. Но кое-какие выводы уже сделать можно. Наверняка будет учитываться социальный аспект этой услуги, в том смысле, что население наше бедное, реальную стоимость услуги оплачивать не сможет. В соседней Курской области новая система обращения с ТКО была внедрена в июле этого года. Тариф был установлен такой: для жителей многоквартирных домов – 104 рубля с человека в месяц, для жителей индивидуальных жилых домов – 115 рублей с человека в месяц. Вряд ли у нас будет меньше, но и больше тоже вряд ли.
Программа реформирования отрасли рассчитана до 2026 года и предусматривает финансирование в объеме 2,05 миллиарда рублей. В ходе ее разработки была проведена инвентаризация объектов размещения отходов. Законом предусмотрено, что регионы обязаны создать электронную версию территориальной схемы обращения отходов и разместить ее в открытом доступе в Сети. На ней должны быть обозначены контейнерные площадки, маршруты перевозки, полигоны, сортировочные станции и перерабатывающие заводы – словом, вся информация, которую от жителей скрывать не должны. Однако пока создание механизма даже на бумаге продвигается со скрипом. Реформа предполагает, что жители должны иметь четкое представление о том, кто именно занимается вывозом мусора, кто переработкой, кто утилизацией, а кто накоплением. У нас в плане просвещения населения не делается ровным счетом ничего.
Вопросы без ответов
Вспомним, как несколько лет назад жители Куликовки организовали массовые акции протеста против создания нового полигона вблизи их жилищ. Может быть, потому, что до сих пор нам неведомы примеры современных, экологически относительно чистых технологий переработки мусора на территории региона? Единственный наш способ утилизации отходов – отвозить их куда-то, сваливать в вонючие кучи, часто в ближайший овраг или посадку, и ждать, когда там все окончательно сопреет.
Сейчас надо признать, что область не готова к реализации действенной реформы обращения с отходами. Хотя бы потому, что у нас попросту нет сертифицированных полигонов. Почти все они создавались в 1970–1980 годах, и понятно, что тогда никаких особых технологий утилизации не применялось. В лучшем случае изучалась геология и выбирались участки с глинистыми почвами, чтобы исключить проникновение фильтрата в землю и грунтовые воды. По современным мировым стандартам мусорный полигон – это серьезное инженерное сооружение, вся площадь которого должна выстилаться специальным многослойным материалом, который как раз и должен этот фильтрат удерживать. Такой системы, насколько мне известно, нет ни на одной из орловских свалок.
О раздельном сборе мусора и речи быть не может. К этому не готов никто – ни управляющие организации, ни перевозчики, ни жители. Достаточно поставить простой вопрос: как быть с домами, в которых есть мусоропроводы? Куда ставить контейнеры, когда будет решение о раздельном сборе? Кто заплатит за покупку дополнительных контейнеров? Нужно ли будет решение общего собрания собственников многоквартирного дома? А если они такого решения не примут? А ведь СанПиНы требуют, чтобы мусорные контейнеры после их опорожнения еще и дезинфицировали и мыли. Интересно, где и как брать воду для этого, и не менее любопытно, куда сливать грязную жидкость?
Жечь или не жечь
Большой вопрос вызывает предлагаемая многими технология сжигания отходов, которую частенько рекламируют на телевизионных каналах. При этом стараются не упоминать, что в результате сжигания ТКО образуется не только дым, а еще зола и шлак. Класс их токсичности намного выше, чем у первоначального мусора. Причем золы и шлаков остается довольно много – 30 процентов от первоначального веса отходов. Превращая ТКО в токсичные продукты горения, деятельность мусоросжигательных заводов по факту противоречит закону, где одним из приоритетов является не только уменьшение объема, но и снижение класса опасности отходов.
Мусоросжигательные заводы могут быть относительно безопасными только при условии, что весь цикл обращения с отходами четко простроен, функционирует без сбоев и прозрачен для контролирующих организаций. А тот факт, что эта отрасль в России еще в начале 1990-х отошла к теневому бизнесу и процесс по ее декриминализации до сих пор не завершен, признают все.
Европейские страны, на чей опыт часто ссылаются, отказываясь от полигонного захоронения, действительно сделали ставку на мусоросжигание. Но это было сделано только после того, как население научилось раскладывать мусор в разные контейнеры по фракциям. Многие государства приняли такое решение более 20 лет назад и за это время накопили огромный опыт, в том числе и негативный.
Мусоросжигательные заводы позиционируются как производители электроэнергии, образующейся в процессе горения. Однако их окупаемость возможна только за счет введения «зеленого тарифа» для потребителей оптового рынка электроэнергии и мощности. Без этой меры, а также без субсидий государства и повышения тарифа на вывоз мусора для населения, предприятия будут убыточными. Расчеты показывают, что введение «зеленого тарифа» приведет к тому, что цены на электроэнергию вырастут на 3–4 процента. Минэкономразвития выступило резко против этой инициативы, назвав ее несостоятельной ни с экологической, ни с экономической точки зрения.
При всей противоречивости «мусорного» закона жить по нему с нового года нам все же придется. По ходу реализации реформы, скорее всего, возникнут дополнительные проблемы, о которых мы сегодня можем и не предполагать. Но и в той грязи, что окружает нас сейчас, жить тоже становится невмоготу. Вывод один – придется платить и постепенно наводить порядок.
Загрузка ...