Автор: Елена МАЙОРОВА
Помните историю Алисы, попавшей в Зазеркалье? Этой девочке, независимо от собственной воли, приходилось становиться то большой, то маленькой в мире, равно наполненном чудесами и глупостью. Сегодня в Орле в зазеркалье чиновничьего мироустройства, равно наполненном всевластием и бездушием, запуталась девушка, у которой несколько месяцев назад забрали ребенка.
Зачем им наши дети?
Когда я впервые – из третьих рук – услышала историю Ирины Петровой (фамилия изменена), не очень-то в нее поверила. Мол, к 17-летней маме, по сигналу бдительных соседей, пришли представители органа опеки и соцзащитники, усиленные участковым милиционером, увидели беспорядок в квартире, трехмесячного малыша с опрелостями, и решили, что ребенка надо немедленно забрать у матери, отдать в детдом. Первая мысль: такие комиссии не приходят просто так, может, эта девушка и правда какая-то не такая, пьет или еще что похуже?
Но невысокая худенькая девчонка в курточке не по погоде, которая шла рядом, проваливаясь по щиколотку в слякотный снег, оказалась самой обычной. И только слушая ее, понимаешь, что она действительно не такая как все. Она – очень несчастная.
Ее квартира в хрущевке ничем особо не выделяется: выцветшие обои, старенькая мебель, кухня и коридор, видно, подготовлены к ремонту – светлеют освобожденными от покрытия стенами. Я попросила Иру рассказать, что случилось в этой квартире в начале осени.
– Они пришли 16 сентября, – звонкий голос Иры, как ни странно, вполне спокоен, словно за четкой хронологией она пытается спрятаться, не сорваться на эмоции. – Пришли, говорят, что ребенок голодный. Я им показываю: вот смесь, вот каша. И вещей как будто у него нет. Понимаете, я из-за матери не все здесь храню, но что нужно, все есть, смотрите. А они говорят: ребенка надо забирать в детдом, а еще лучше – сразу на усыновление. Они, наверное, и правда, хотят его кому-то отдать, я слышала, что красивых здоровых деток сразу усыновляют, они в Доме ребенка не бывают долго.
Ире никак не понять, почему сына забрали и не отдают, несмотря на то, что все указания она выполняет. Ей легче поверить, что ее хорошенький малыш кому-то приглянулся, или, наоборот, у кого-то из этих визитеров к ней самой неприязнь. А истина, простая логика зазеркалья, ей все еще недоступна.
Странные песни опеки
А дело в том, что судьбы Иры и ее сына – случайно или нет – попали в бюрократический конвейер, где вместо людей – бумажки, где чиновники за бумажками не видят людей.
Семья Иры давно стоит на учете в органах опеки и попечительства. Три года назад мать Иры лишили родительских прав за ненадлежащее исполнение родительских обязанностей: алкоголизм, жестокое обращение с дочерью. «Знаете такое движение – эмо? Я с ними была, как они, вены резала… потом из-за этого на учете у невропатолога стояла». И вот у этой потерявшейся девчонки, жившей с мыслью, что она не нужна родной матери, отнимают самое дорогое – трехмесячного сына. От любимого парня, с которым они недавно расписались.
– Говорят, сделай ремонт на кухне и в коридоре, наведи порядок, купи одежду ребенку. Мать приходила пьяная, колонку разломала, ее теперь тоже надо покупать, – Ира перечисляет, что от нее требуют в опеке, чтобы «заслужить» сына. – Школу, говорят, закончи. Сказали идти в 47-ю, но там же умственно отсталые учатся, а я нормальная девчонка, как я буду с ними в классе? Но записалась туда… Потом пришли из опеки снова, говорят: у ребенка кроватка застелена не толстой пеленкой, а тонкой. Рано тебе еще отдавать, ты пока плохая мама.
Счастье – это когда у тебя все дома
Как же много требует от Иры государство, которое само пока ей ничем не помогло! Хорошо, что нашлись небезразличные люди, собрали деньги на новую колонку, купили Ире стиральную машину, готовы помочь с ремонтом. А чем помогли ей органы опеки? Откуда такая жестокость: словно для перестраховки забрать малыша у мамы из непростой семьи, стоящей на учете? Всегда можно сказать, что помогать – не их задача, их задача в другом.
В чем же? Разговор с начальником отдела опеки и попечительства комитета по координации социальных программ администрации г. Орла Ольгой Маниной не дал ответа на эти вопросы. Чиновничье зазеркалье хорошо охраняется. Манина согласилась на разговор только после его согласования через пресс-службу мэрии, да еще и заявила, что сначала надо решить, что именно мне говорить. Не забыла и в лучших традициях жанра попросить потом «почитать материал» до выхода в печать.
«Ирина сама еще ребенок, недопонимает, как надо ухаживать за малышом, – считает Ольга Васильевна. – И мои специалисты говорят: если сейчас мы отберем постановлением, оно влечет большую цепочку, в том числе иск в суд о лишении либо ограничении родительских прав. Было издано постановление, принимая во внимание, что одинокая мама нигде не работает, не имеет средств к существованию, оказалась в трудной жизненной ситуации и просит поместить сына в Дом ребенка сроком до 1 апреля 2011 года. Потом она начинает ходить, ногой дверь открывать, кричать, угрожать… Нашлись, видимо, люди, которые говорят: иди, это незаконно. Пришла Ира к нашему специалисту, та ей говорит: давай, мол, еще вот это и вот это, ты еще не закончила учиться, давай поступай, решай свои вопросы, пока нет ребенка. Потом приходит ко мне ее родственник, который оказал ей и материальную помощь хорошую, и моральную. Но ей не столько нужны эти материальные блага, сколько нужно ее научить быть мамой (!), чтобы она занималась, чтобы она ухаживала».
Сколько еще надо «допекать» Иру, чтобы она «научилась»?! Одна надежда, может, хоть родственнику Иры, о котором упомянула Манина – он, кстати, депутат горсовета, – удастся вытащить девушку из этого зазеркалья, в котором она запуталась?
Ире сказали, что теперь ей надо дождаться постановления, подписанного мэром В. Сафьяновым. Именно по такому постановлению детей помещают в Дом ребенка, по такому же – возвращают родителям. Иру беспокоит только, что на носу новогодние праздники, что очередная ее бумажка может затеряться среди прочих, и долгожданная встреча с малышом – уже таким подросшим! – отложится снова. Виктор Викторович! Разомкните этот порочный круг, верните матери сына!
Загрузка ...