Полет качелей

Автор: Зоя Дякина, фото Олеси Суровых

Наверняка каждый из нас хоть раз да собирался начать новую жизнь: с понедельника, с первого числа, с нового года… Вот и Джерри Райн, герой нового спектакля «Двое на качелях» театра «Свободное пространство», тоже решил изменить все. Его новой точкой отсчета становится день рождения, странный телефонный разговор и не менее странные отношения, которые завязываются на глазах у зрителей.

Место действия – Нью-Йорк
Пьеса «Двое на качелях» была написана драматургом Уильямом Гибсоном в середине прошлого века и стала популярной на многие годы. История ее постановок, в том числе и в России, огромна. Только в «Современнике» спектакль шел около тридцати лет, а потом, после перерыва, был восстановлен. И вот история любви и одиночества, уходов и возвращений, захватывающих дух подъемов и спадов добралась до Орла. Режиссером и художником спектакля стал Сергей Пузырев.
История Джерри (Максим Громов) и Гитель (заслуженная артистка России Елена Шигапова) разворачивается в Нью-Йорке, огромном городе, где так легко потерять из виду или не заметить человека, который мог бы стать близким. На контрасте этих двух пространств: огромного, бездушного общественного и суженного интимного – строится повествование как в пьесе, так и в постановке. Для решения своего спектакля Сергей Пузырев берет за основу форму, которая используется в театре не так часто: зрители располагаются непосредственно на сцене, в нескольких шагах от происходящего. В условиях такой близости к зрителю значение приобретает каждая деталь, а их достаточно для того, чтобы двухчасовой спектакль пролетал, как мгновение. Но разве не столь же промелькнувшим кажется полет качелей, поманившее крылом счастье – и, в глобальном смысле, вся человеческая жизнь?
Пьеса «Двое на качелях» – из тех, которые изначально задают многие особенности оформления спектакля. Завязка сюжета – телефонный разговор Джерри и Гитель, при котором каждый из них находится в своей комнате. В спектакле «Свободного пространства» непосредственно комнату в начале действия мы видим одну – с огромной кроватью, светлыми занавесями, визуально расширяющими пространство, уютным креслом и манекеном. Здесь живет Гитель – танцовщица-неудачница. Комната Джерри находится на втором этаже сцены, мы видим железную лестницу, ведущую туда, место расположения телефона, дверь… Выбор декораций подчеркивает разницу внутренних миров героев (изломанный, гремящий, как железная лестница, Джерри – мечтательная жалостливая Гитель).

Место конфликта – сердце
По мере того, как разворачивается повествование, зрителю все сложнее охватить взглядом пространство целиком. Кажется, что какие-то вещи остаются упущенными. Именно этот эффект вынужденного дискомфорта лучше всего передает отношения-качели: что-то в них постоянно теряется из виду. То взрыв чувств заставляет забыть о существовании соперницы, да и вообще всего окружающего мира, то внезапная эмоция провоцирует взрыв и падение.
Здесь же, на возвышении железной конструкции, мы видим третьего участника конфликта – Тэсс, бывшую жену Джерри (Ольга Виррийская). Внесценический персонаж пьесы в спектакле зажил своей жизнью – жизнью призрака, преследующего оставленного мужа, оставляющего послания-самолетики как зарубки в его душе и памяти. Однако это присутствие, активная сценическая жизнь Тэсс, даже ее признание в любви Джерри оставляют больше вопросов, чем ответов. Почему же она незабвенна? Только ли потому, что встретилась Джерри прежде? Да и существует ли этот призрак, вокруг которого жизнь вращается, словно вокруг земной оси? Ответа на эти вопросы в спектакле нет, да и быть не может, как и в самой реальности. Человеческое сердце – не обычная дверь, оно непредсказуемо. Здесь почти ничего не зависит от стучащего…
Внешне история Гитель и Джерри довольно проста: отношения, начавшиеся с телефонного разговора, им же и завершаются, пройдя несколько этапов. Уставший от одиночества молодой человек решает начать новую жизнь и забыть о бывшей жене. Он звонит понравившейся женщине, чтобы встретиться с ней под подчеркнуто надуманным предлогом: покупка холодильника. Неловко шутит, пытается вызвать симпатию, злится на то, что Гитель все понимает чересчур прямо, и сбегает, когда та уже согласилась провести с ним ночь. Снова звонит утром, назначает свидание, затем помогает безработной танцовщице снять чердак для занятий, ревнует к бывшим мужчинам, хочет научить ее умению постоять за себя.
Джерри хочет быть кому-то нужным и постепенно приручает Гитель, становясь не просто нужным, а жизненно необходимым. В то же время он честно признается, что никогда не сможет забыть Тэсс: «Она любит мосты, и ни на один здешний мост я не мог смотреть без боли, потому что ее глаза этого не видят». Даже первые его слова о любви к Гитель звучат только после расставания.
Самое драматичное, самое больное остается внутри. Неспособность принять решение. Неуверенность в своих желаниях. Несовпадение ожиданий. «Только потому, что кто-то не любит тебя так, как тебе хочется, не значит, что он не любит тебя всей душой».

Время – всегда настоящее
Высоко поднимающиеся и опускающиеся лампы раскачиваются над головами, напоминая то отсветы огней большого города, то падающие звезды, то вспыхивающие и гаснущие окна, за которыми прячутся судьбы людей. Вот таких, как Джерри и Гитель, с трудом находящих свое место в мире.
Существование Елены Шигаповой и Максима Громова на сцене органично и естественно. Создается впечатление, что текст пьесы настолько «актерский», что вполне достаточно слаженного дуэта, чтобы спектакль получился. Однако это не совсем верно. В данном случае мы видим пример режиссерского прочтения текста, где каждая реплика занимает свое место. Диалоговое пространство пьесы огромно. Актеры работают как бы в нескольких плоскостях одновременно: наедине со своим героем, в контакте с партнером и во взаимодействии со зрителями. Поэтому почти у каждой реплики возникает несколько смыслов, подтекстов. Это, пожалуй, наиболее ценно в спектакле.
«Двое на качелях» – не просто история любви, которая не закончилась счастливо. Это история взросления героев, история о том, как вечные дети, пройдя через боль, становятся другими. «Это первая моя связь, после которой я стала лучше, чем прежде», – признается Гитель в последнем телефонном разговоре с Джерри. Думается, сегодня, в эпоху инфантильных взрослых и детей-старичков, такая школа взросления особенно нужна зрителю.
Выделяется не только актерская игра, но и, так сказать, игра пространства. Если первый, телефонный, диалог героев происходит в двух разделенных плоскостях, то постепенно пространства объединяются, сливаясь воедино. Каждая сиюминутная ссора вновь разделяет плоскости, а воссоединение, напротив, объединяет, словно наращивая объем. Но и после окончательного расставания герои не остаются теми же, кем были до встречи. Их общее пространство, как флер, сопровождает обоих. Пройдя совместный путь, они обрели себя.
Важное место в спектакле занимает и хореографическая составляющая (постановщик – Светлана Щекотихина). Удачно подобранная музыка превращает все действие в танец – танец одиночества и обретения. В отточенных движениях – страсть, отчаяние, надрыв, успокоение, падения и взлеты.
Последняя фраза спектакля: «Я тоже люблю тебя, Гитель». Для одних путь завершен, для других он только начинается. А качели продолжают лететь. Без них мир и любовь немыслимы.
Помните, как в детстве мечтали раскачаться так, чтобы сделать «солнышко»?