Автор: Ольга Сударикова, фото Олеси Суровых
Одному из самых ярких актеров Орловского муниципального драматического театра «Русский стиль» им. М.М. Бахтина Евгению Безрукавому исполнилось 80 лет! По этому случаю «ОВ» решил преподнести подарок читателю и зрителю, у которого есть уникальная возможность узнать, о чем поют и печалятся не только герои, но и душа самого артиста. Поэтому совсем немного биографии, дат и событий: все эти подробности и вехи и без того запечатлелись в самом непостижимом и удивительном – в живой мысли, в характере, в мировоззрении. Сразу к делу. Мастер, вам слово…
Театр и дивиденды
– Евгений Гаврилович, в детстве вы мечтали стать моряком, по наставлению родителей едва не стали строителем, но сегодня я имею честь беседовать с актером. А что бы вы сказали тому мятущемуся мальчишке, Женечке, который несколько десятилетий назад стоял перед выбором?
– Женечка, то, о чем ты мечтал, чем мучился, то сбылось. Мечтал актером стать – стал, мечтал роли играть интересные – играл, мечтал в кино сниматься – снимался. Свершилось даже то, о чем ты не думал: твои стихи написаны и опубликованы. Удивлен? Ведь ты же никогда об этом применительно к себе не думал. Так что жалеть не о чем. Вернее, жалеть всегда есть о чем… Главное, не смей отчаиваться: дорогу осилит идущий. Но надо идти! У тебя в жизни будет все…
По мере становления ты почувствуешь, как твои внутренние акции растут, растут, растут! Будут внезапные встречи на улице, будут неоценимые дружеские советы, случайности и закономерности, проверки и удивительные роли, которые наполнят жизнь смыслом. Правда, будет и зарплата 75 рублей в месяц, на которую не прокормить семью…
– А парень Женя талантлив, на ваш взгляд?
– Талант для меня – это определение, которое должно звучать из чужих уст. Пусть другие произносят, оценивают. Но, возвращаясь к метафоре, пару раз в жизни я чувствовал, как мои акции растут. Я уверен в театре, в понимании профессиональных вещей, роли, но, что касается слова «талант», для меня до сих пор это так высоко…
– А что сложнее выбрать: профессию или женщину, с которой пойдешь по жизни?
– Я был женат дважды… С профессией проще. В любовь бросаешься, как в омут, ничего не понимая. Здесь никто не может посоветовать. И весь ужас в безусловности и категоричности решения. В выборе профессии или роли всегда рядом есть кто-то, кто подсказывает и ведет, направляет, а тут ты как бы брошен на произвол судьбы. И не на кого пенять. Выбрать ту, которая станет единственной, стократ сложнее, чем профессию. Во втором браке я около 30 лет. Годы говорят сами за себя.
– Мы постоянно боимся: зубных врачей, контрольных, опозданий на работу… А чего в жизни вообще следует бояться?
– Всего вышеперечисленного. Ведь это же реально! И оступиться страшно, и дорогу выбрать не ту, и пройти по ней черт знает сколько, а потом возвратиться. Все страшно. Моя личная беда в том, что я катастрофист по натуре. Мне все время кажется: что-то должно произойти ужасное, я всегда стараюсь перестраховаться – сажая внука на велосипед, переходя улицу… В подсознании вечно живет ожидание какой-то беды.
Гори!
– Сейчас все, кому не лень жалуются на профессиональное выгорание. У актеров оно возможно?
– Не знаю. У меня этого не случалось. Всегда была жажда играть. Я в «Русском стиле» 17 лет. Благодарю судьбу за то, что столкнула меня с его художественным руководителем Валерием Симоненко, который благодаря какой-то интуиции, прозрению, жизненному опыту, взял меня на роль русского мыслителя Бахтина.
– Как вы относитесь к профессиональным наградам?
– Очень трепетно. Все они со мной. И награда Российского фестиваля «Ave» – «Хрустальная Жар-птица», и чудесная лампа лауреата фестиваля LUDI, и награда фестиваля «Виват, театр!»… Это не честолюбие. Тут ведь какая важная вещь: ко мне приходят дети, внуки, и, когда я им рассказываю, что это такое, эти символы тоже как-то влияют на их воспитание. Получается, наглядное педагогическое пособие.
– Кто-то в вашей семье выбрал актерскую стезю?
– Дочка Иванна юрист. Внуки пока малы для самоопределения: Катя ходит на художественную гимнастику и очень увлечена этим, а внуку Тимофею всего три года. Строим с ним дома… Вываливаем целый короб кубиков и начинаем творить. Какое счастье видеть, как он увлекается процессом, радуется, как в нем пробуждается художественное что-то, архитектурное что-то.
– Что вы посоветуете человеку, который никогда не был в театре?
– Купить билет. Стоит только один раз увидеть хороший спектакль, и поймешь, что без этого чуда жизнь уже не имеет смысла.
– А что театр дал вам?
– Платят здесь катастрофически мало, но театр дал мне все. И я ему взамен – всего себя без остатка. Работая в театре, стремишься быть лучше, интереснее, духовнее. Без этого нельзя. Нужно постоянно работать над собой, наполняться новыми знаниями, знакомиться с интересными людьми, читать, размышлять. До 75 лет я каждый день бегал кросс по утрам, занимался спортом. Это часть профессии.
Счастье есть!
– На свете счастье есть? Или только покой и воля, как утверждал Пушкин?
– Есть, конечно. Я сейчас особенно остро ощущаю, что оно есть. Думаешь, что ты сделал, что останется после тебя, и понимаешь: останется то, что и должно остаться. Как-то ко мне пришли такие строки: «Зачем в небесной красоте/ Сияют радуг коромысла?/ Мы смысла ищем в суете,/ А жизнь превыше смысла». Однажды жизнь, которая превыше смысла, тебе открывается, и ты говоришь: «Господи, спасибо!»
С возрастом начинаешь еще как-то иначе, высоко, философски смотреть на детей. Это такое чудо. Понимаешь созревшим своим сознанием, что ты, как Бог, создаешь жизнь и пускаешь детей в жизнь.
– Когда вы воплотили роль философа Михаила Бахтина, у меня всплыла мысль о реинкарнации, переселении душ, цикличном развитии. Вы вообще «на душу» работаете. Что такое душа?
– Вы хотите, чтобы я сформулировал то, что не формулируется никем?
– Да.
– Наверное, душа – это то, что зритель видит, гладя на моего Бахтина. Он же понимает, что я абсолютно другой, реальный человек, но при этом живет чувствами моего героя, искренне сопереживет ему…
Я очень лукаво не верю в переселение душ. Высокомерно думаю, что это я «из себя достаю». А если людям это очень нравится, значит, я очень дорогим, драгоценным делюсь. То, чем я делюсь – лучшая часть меня, духовная, космическая, интеллектуальная – и есть душа. А в жизни я, как все, бываю мерзок…
– Сколько у вас ролей?
– Никогда не считал. Всегда делал акцент на роли-события: Тригорин в «Чайке», булгаковский Мастер, Егор Булычов Горького, Коломийцев, Иван Бунин, Греков в фильме «Враги» Родиона Нахапетова…
Когда снимали «Врагов», подошел к великому Смоктуновскому за автографом, а он меня ошеломил: «Женя, зачем? Мы же в одном фильме снимаемся». Вот что такое хорошая работа. Она всех равняет, увлекает.
– Актер – это работа?
– Образ жизни, мировоззрение.
– Помните у Ахматовой: «Дай мне горькие годы недуга,/ Задыханья, бессонницу, жар,/ Отыми и ребенка, и друга,/ И таинственный песенный дар…» Ради чего вы способны пожертвовать всем?
– Я не очень понимаю, зачем и кому нужны жертвы. Но, раз уж мы договорились, что «жизнь превыше смысла», наверное, только жизнь самых близких людей, детей заслуживает жертвы…
Загрузка ...