Автор: Владимир Ермаков
4 апреля. Город оттаивает… боже, сколько же мусора таил уходящий снег! Глянцевые пакеты и мутные презервативы, поношенные кроссовки и потерянные гривенники, жестянки от пива и бутылки из-под шампанского… Отходы хорошей жизни. Как европейцы умудряются поддерживать порядок в своих городах? Невероятно! Быт, отлаженный за сотни лет, кажется естественным состоянием культурных народов.
Европейские туристы удивлялись тому, что в глухих африканских деревнях практически нет мусора. Причиной порядка, однако, была не общая чистоплотность, а всеобщая нищета; то, что выбрасывается теми, кто чуть побогаче, тут же подбирается теми, у кого нет ничего. Все идет в дело, вплоть до последней щепочки или бумажки.
Между экономикой нищеты и культурой быта – дистанция огромного размера. Долгая дорога в лучшее будущее… Вдоль по улице разбитых фонарей…
5 апреля. В телевизионной дискуссии о глупости *) ученый-биолог, специалист в палеоантропологии, сказал одну огорчительную для нас вещь: за последние 70 000 лет человек разумный как вид значительно поглупел. Средний вес мозга уменьшился на 250 граммов; в основном за счет тех отделов, что непосредственно заняты интеллектуальной деятельностью. Почему так? Издержки социального прогресса.
Дело в том, что общество берет на себя значительную часть проблем отдельного человека, перераспределяя интеллектуальную нагрузку и сосредотачивая основные проблемы выживания в социальных институтах. От большинства требуется не изворотливость и любознательность, а исполнительность и лояльность. В сложно организованной социальной системе средний человек согласно теории и практике управления должен быть предсказуемой посредственностью. И потому во все времена слишком умных общество так или иначе репрессирует, проводя селекцию: решая задачу равенства как своего рода уравнение в уме. Так тиран Дионисий, подавая послу правителя дружественного государства наглядный урок внутренней политики, водил его по полю ржи и сшибал тростью колоски, поднимающиеся над прочими. Самое страшное, что большинству нравится, когда выдающихся людей таким вот образом учат не выдаваться. Вот отчего у нас горе от ума, в то время как дуракам всегда везет. Ум направлен на постоянное развитие, а глупость адаптирована к существующему порядку.
Но если стабилизация социума обеспечена лишь когнитивной инерцией массы, то есть глупостью, такое инертное общество не сможет пережить последствия серьезных кризисов. Современный мир рассчитан на умные общества. Испанский философ Хосе Антонио Марина предложил простую и убедительную формулу успешной социальности:
персональный разум
+ системы коммуникации
+ организация власти
социальный разум **)
Ясность этой формулы наводит на грустные мысли. В каждом ее члене, кроме персонального разума, у нас очевидные упущения. Теперь вот власть взялась за ум. Опять же по-дурацки. Система ЕГЭ очевидным образом направлена на усреднение умственных способностей. Новое поколение, пропущенное сквозь тестовое сито, будет полагаться не на персональный разум, а на персональный компьютер. Вот только все меньше будет тех, кто сможет программировать эти компьютеры под нужды завтрашнего дня. Под решение проблем повышенной сложности: вопросов национальной жизни и социальной смерти, не предусмотренных пройденными тестами.
6 апреля. То, что люди меняются из века в век – трюизм; утверждение, не нуждающееся в подтверждении. Но вот в какую сторону меняется человек как таковой – бог весть… Кажется, в нем стало больше свободы и меньше совести.
Лучше ли мы с вами, чем такие же средние люди, люди в массе, сто лет назад? Конечно, ставить вопрос таким образом все равно что говорить о средней температуре по больнице… Но, если подумать, эта статистика совсем не так нелепа, как ее представляют остряки. В больнице, где средняя температура пациентов, скажем, 38 градусов, дела очевидно обстоят лучше, чем там, где 39 градусов. Почему так, это уже надо выяснять отдельно.
Лучше ли мы с вами или хуже, чем те, что были прежде, можно установить только из количественного соотношения в нас добра и зла. Что, пожалуй, невозможно. Прежде всего, потому что за тысячи лет теоретических рассуждений и практических экспериментов мы так и не выяснили, как соотнести идеалы с действительностью. Оказалось, что все дороги в ад вымощены благими намерениями.
Добро – дискредитированное слово. Конечно, оно продолжает быть ключевым понятием во всех рассуждениях на темы морали, имеющих, как правило, демагогический или догматический характер. Оно по-прежнему употребительно в философских текстах и церковных проповедях. Там оно живет и размножается, словно в семантических заповедниках. Но в обыденной речи это слово принадлежит к вымирающим. Реликт старой морали, затравленный хищными категориями нашего циничного века.
Добро – дискриминированное слово. Представьте, что вы входите, скажем, в служебный кабинет или полицейский участок и говорите от всей души сидящему там гражданину: здравствуй, добрый человек… Боюсь, что у вас будут неприятности. И если, в свою очередь, кто-то незнакомый начнет уверять, что желает вам добра, и на этом основании предложит… что бы он ни предложил, будь то бесплатный сыр или спасение души, черта с два вы ему поверите.
В нашем словесном обиходе понятие добродетели не в ходу. Нравы у нас не те. Добродетельным можно назвать кого-либо только в издевку. Хотя доброжелательным можно определить характер человека без всякой иронии. Что отнюдь не случайно. Язык признает наше расположение к добру, но отказывается утвердить действительность наших намерений. И это говорит о многом.
Можно представить вектор эволюции как восхождение от неизвестного звена к неведомой цели:
?
^ homo bonus (человек хороший)
^ homo sapiens (человек разумный)
^ homo faber (человек делающий)
^ homo erectus (человек прямоходящий)
?
В таком случае мы на переходном этапе. Собственно, наш вид человеческого существа должен исчезнуть, уступив историю лучшим людям. Я внимательно вглядываюсь в юных, пытаясь угадать в них черты будущего. Но где уж мне, с моей-то близорукостью, разглядеть в них нечто иное…
7 апреля. Сказать о ком-либо: человек с претензиями – значит обидеть его. Сказать о ком-нибудь: человек без претензий – значит оскорбить его. Первое – сарказм; подразумевается, что некто претендует на то, чего на самом деле не достоин. Второе – насмешка; намекается, что некто так незначителен, что ни на что не может претендовать. Так как же нам быть с претензиями – иметь или не иметь? Так и этак худо выходит.
Как же трудно человеку среди людей сохранить свою идентичность…
8 апреля. На этот день выпал юбилей известного орловского журналиста Аллы Михайловны Рыжовой. Она из поколения оттепели; из тех, в ком дух шестидесятых нашел выражение и воплощение. Их было не так много, журналистов и поэтов, идеалистов и скептиков, объединившихся вокруг молодежной газеты, но такого соцветия личностей и содружества талантов в нашем городе больше не случалось. В масштабе города «Орловский комсомолец» был почти тем же, чем был журнал «Новый мир» в масштабе страны. Все живое, что было в тех днях, находило понимание и отражение на страницах газеты. Или, по крайней мере, поддержку в редакции. И человеческое участие…
Журналист Алла Рыжова давно отошла от дел, но дух той эпохи по-прежнему живет в ней, не подверженный порче. Вокруг нее сфера особого микроклимата, в которой действительны другие законы общения. Между мотивами и поступками здесь нет трещины, свойственной нашей эре разочарования. Оттого с ней хорошо дружить. Оттого ее юбилей – праздник для всех, кто собрался в ее дружеский круг. Но о нем я рассказывать не буду. Отпишусь знаковой для этого круга цитатой: жаль, что вас не было с нами ***)…
9 апреля. Миф шестидесятых возник не на пустом месте. Свято место пусто не бывает. Как ни старались инженеры человеческих душ свести мистику человеческой солидарности к механике производственных отношений… Несмотря на все репрессии, дух живый сохранился в таинственной глубине русской жизни; как только спали в стране колымские морозы, семена разумного, доброго, вечного, которые сеяли в народе поколения интеллигентов, проросли и дали мощные всходы. Как их ни пололи и ни вытаптывали, именно они определили образ времени. Если что и роднит всех шестидесятников, то их преемственное отношение к идеалам русской интеллигенции.
Сравнительно с нашим временем, духовная элита шестидесятых имела меньше средств (в том числе средств к существованию), но яснее видела цели (то есть залоги смысла жизни). Тоска по мировой культуре была продуктивной, а мечта о национальной идее осмысленной. Теперь все поменялось радикальным образом.
Мне представляется, что шестидесятые годы были шагом вперед, неким динамическим сдвигом этоса. Семидесятые и девяностые – два шага назад.
10 апреля. Сомневаясь в своей идентичности, но не имея за душой ничего другого, я пришел к следующему выводу: Лучше плохо делать что-нибудь хорошее, чем хорошо делать что-либо плохое. Додумавшись до этого стоического афоризма, я решил, что на сегодня умственной деятельности с меня хватит. Тем более что надо помыть посуду. И стереть пыль с монитора (откуда она только берется?) и книжных полок…
В процессе простой работы думается как-то аккуратнее. Мысль, только что казавшаяся такой ёмкой и верной, теперь представляется поверхностной и сомнительной. Я почти готов от нее отказаться. Что удерживает? То, что обратное суждение было бы еще более ошибочным, эпистемологически непродуктивным и этически недопустимым. Хотя Чжуан-цзы считал, что вор, достигший совершенства в своем ремесле, исполнил свое предназначение. То есть обрел и сохранил свою идентичность. Как я ни уважаю философию дао, но с этим согласиться не могу. Тут совершенномудрый явно перемудрил!
Грустно думать, что коррупция, ставшая проклятием нашего общества, может каким-то образом соответствовать предустановленной гармонии…
*) Ток-шоу «Апокриф»; ТВ «Культура».
**) Х.А. Марина «Поверженный разум. Теория и практика глупости».
***) Заглавие ностальгического рассказа В. Аксенова.
Загрузка ...